Сам с собой разговаривал

Сам с собой разговаривал. Мне на чужой стороне, куда я был заброшен судьбой, пущен веком, говорить со своим человеком, а ещё точнее – с собой хорошо было. Я задавал риторические вопросы. А потом сам себе давал риторические ответы, отвлекаясь от жизненной прозы приблизительным стилем поэта. Уважал меня мой собеседник. Не какую-нибудь чепуху – обо всех своих спасеньях я выкладывал, как на духу. Колебанья свои выкладывал и сомненья свои снимал. Я ему толково докладывал, с пониманьем он мне внимал. Я ему талдычил, как дятел, я кричал на него совой, а прохожие думали: «Спятил! Говорит сам с собой».